Наша сила в вере

Мама Людмилы Петровны Ромашиной, жительницы Болотного, рассказывала ей, что после того, как в старой разорённой церкви открыли клуб, там ни один сторож не задерживался более чем на три-четыре дня. Боялись. Жаловались, что каждую ночь, ровно в 12.00, на сцене, где, возможно, ранее находился алтарь, появлялась какая-то рыдающая женщина, у которой на руках был младенец… А однажды мама, хоть и была глубоко верующим человеком, сама решила всё же сходить в клуб на какой-то фильм. Взяла и маленькую Людочку. Но они не просидели там и часа, маму обуял непонятный ужас, а спину так холодом обдало, что они были вынуждены уйти. Сама же Людмила Петровна помнит, как горела церковь. Ей тогда было семь лет. Она говорит, что пламя горевшего храма напоминало собой свечу… Ещё Людмила Петровна вспоминает, что после ухода от отца коммуниста выжить им с мамой помогла именно вера и прихожане церкви. «Даже идти было некуда, мама взяла меня, икону и ушла. Помогли прихожане. Когда мы купили землянку, кто-то дал доски, кто-то кровать, кто-то ситца». Мама подрабатывала в церкви и маленькая Людочка топила две церковные печи, пела в клиросе, за что платили 10 рублей. А уже после выхода на пенсию Людмила Петровна 13 лет пела в Турнаевском храме… 

У турнаевских прихожан тоже есть свои предания. Одно из них повествует о том, как селянки провожали на фронт своих мужей, сыновей, отцов. В то время церковь уже использовалась как зернохранилище. А для просушки зерна в фундаменте с двух сторон специально сделали дыры. Верующие тайком пробирались через эти дыры внутрь и проводили богослужения. Так было и в ночь перед отправкой первых турнаевцев на фронт. В церкви отслужили молебен за здравие. Утром турнаевские мужчины во главе с председателем сели на колхозную полуторку и отправились в путь. Добрались до линии фронта под Москвой, и практически сразу в полуторку попала бомба. Но все, кто ехал в этой полуторке, каким-то чудом уцелели. По преданиям селян, вообще все, за кого отслужили молебен, вернулись живыми. 

Такие сведения собирала, будучи учителем истории Турнаевской школы, Татьяна Викторовна Таскаева. «Иконы поразобрали, колокола сняли, - делилась с ней в 1993 году селянка Федосья Ивановна Девяткина, - тяжёлые они были. Когда сбрасывали, то в землю ушли от тяжести. Откапывали. Хотели церковь разобрать, увезти. Мы стали за неё: «Не дадим. Пусть наша память стоит»… В лесу где-нибудь заблудишься, голову поднимешь - вот она церковь, купола блестят, кресты шибко позолочены. Издалека было видно. Как закрыли, так даже иконы большие, как доски, в туалеты делали на дверь. Разве можно над иконой издеваться? Сколько раз видела, даже плакала…».  По словам Федосьи Ивановны, церковь была обита маленькими реечками. На окнах - двойные решётки, наверху – мозаика. В праздники по селу Крестный ход шёл, заходили в каждый дом.

А другая селянка Наталья Агеевна Фролова вспоминала, как они втроём с подругами после закрытия церкви тайком ходили (точнее, пролазили именно через дыры в фундаменте)  к священнику: пели, пасху святили, покойников отпевали. Наталья Агеевна говорила: «Три девки было таких – две сестры и я. Мы – в церковь, а за нами - пионеры с флагами, с барабанами, чтоб не ходили, чтоб в школу шли…»

Удивительно, но храм преподобного Серафима Саровского, вероятно, единственный храм, с которого не сняли кресты. Пытались. Трое мужчин полезли на храм, чтобы выполнить приказ районного начальства. Они добрались до алтарной части, где располагался самый нижний крест, попытались его скинуть, но крест только наклонился. А вместо него на землю рухнул один из мужчин. Сильно разбился, но не насмерть, хотя смерть пришла очень скоро, несмотря на все попытки его вылечить. С тех пор ни уговоры, ни угрозы не могли заставить кого-то ещё повторить «подвиг». Турнаевский храм и по сей день блестит теми самыми крестами…

Информацию о корниловской и ачинской церквях четыре года назад мне предоставили неравнодушные люди, бережно собирающие сведения об истории своих поселений. Тогда мы печатали материалы, посвящённые 90-летию Болотнинского района. 

Решение о строительстве в Корнилове своей церкви селяне приняли на сходе в 1909 году, причём делать это решили с соблюдением всех традиций. Лучшим считалось начинать строительство перед Великим постом и чтобы обязательно захватить Троицу. Тогда говорили: «Без Троицы дом не строится».

А нравы у верующих людей были довольно жёсткими, кто не придерживался традиций и канонов, того ждало наказание. Как вспоминал Алексей Семёнович Солдатов, в Корнилове с размахом отмечался святой праздник Троицы. С окрестных деревень сюда съезжались крестьяне. Однажды перед Троицей староста Мамонт Зырянов приказал всем односельчанам подмести улицы и украсить усадьбы берёзовыми ветками и цветами. А Паромон Боткин ослушался. Его пороть не стали в виду преклонного возраста. Ему придумали другое наказание, не намного гуманнее. Старика приговорили к штрафу в три рубля – в то время на эти деньги можно было купить, к примеру, корову. Но это только «цветочки». Провинившийся должен был носить каждый день в Болотное по одной копейке, причём пешком. А чтобы Паромон не уселся на какую-нибудь попутную подводу, его верхом на коне сопровождал урядник Егор Чегодаев. В волостном управлении Паромону ежедневно выдавался документ об оплате штрафа в одну копейку…     

Два года шла подготовка к строительству, ещё год строили. Свято-Троицкая церковь была построена своими силами способом рубки «в лапу». Пригласили только артель художников для росписи иконостаса и стен с потолком, краску делали из местной охры, которую брали на горе Галька. Вскладчину купили набор колоколов. В 1912 году в деревне Корниловой была открыта церковь Святой Троицы и деревня получила статус села.

В 1935 году с церкви сбросили колокола, а священника Александра Горячко, который прослужил здесь всего год, арестовали и сослали в Нарым, где он и погиб. Дом священника разобрали, а материалы пошли на строительство почтового отделения и учительского дома. Уже бывшую церковь использовали как зернохранилище, многие иконы порубили и сожгли, другими заделывали дыры в заборе. Через двадцать лет по распоряжению председателя колхоза «Вперёд к коммунизму» церковь вовсе разобрали. Из неё сделали клуб. Позже здание отдали под столовую, но оно в таком виде просуществовало недолго: сгорело…

Достопримечательностью села Ача могла бы стать Иоанно-предтеченская церковь. В составе прихода было 1317 прихожан из села Ача, деревень Елфимово, Березовской и других. Приходская земля включала в себя 120 десятин. Увы, эта церковь осталась только в памяти старожилов. К сожалению, нет точных данных, когда была построена церковь. Хотя, предположительно, церковь возвели в 1909 году, и тогда же деревня стала селом. Опять же, по мнению краеведа Косовца, однопрестольная деревянная церковь Иоанна Предтечи была открыта в Аче в 1897 году. Неизвестно и время её разрушения. Есть лишь опись имущества, датируемая 1933 годом. И есть рассказы селян о пожарах, случившихся позже в домах, которые были построены из брёвен разрушенной церкви. И ещё, опять же по утверждению селян, человек, решивший поглумиться над ликами святых и неистово танцевавший на брошенных под ноги иконах, стал недвижимым. Ноги просто отказали…

Жительница Ачи Елена Николаевна Малахова уверена, что церковь стояла как раз на месте их двухквартирного дома. Этому есть подтверждения. Вскапывая огород, они находили чернильницы и белый кирпич, который производился в цеху при церкви. Здесь же, возможно, было и поповское захоронение. Сосед, копая на веранде яму для погреба, нашёл женскую косу и кость. Верующие люди посоветовали, как можно скорее перезахоронить останки, но мужчина не успел. Этой ночью он погиб…  

И в Ояше, прямо в центре села, до 1940 года стояла церковь, построенная без единого гвоздя. Ояшинская церковь во имя Трёх Святителей была перевезена из Умревинского острога во 2-ой половине 18 века и, возможно, была одним из самых первых православных храмов на территории Болотнинского района. В 1914 году в составе прихода было 7111 прихожан из Ояша, Балтинской, Вороново, Татарской, Кривояшинской, Бибеева, Каменской, Чебулы, Умревинского. Приходская земля включала в себя 195 пахотных и сенокосных десятин, 70 десятин леса. После разорения храма всех, кто участвовал в этом, постигла кара. Их было трое, трое здоровых крепких мужчин. Но вскоре после того, как они сбили купол и уронили на землю крест, один оглох, другого парализовало, с третьим тоже что-то плохое приключилось. А в домах селях, позарившихся на брёвна, из которых была построена церковь, у всех до единого случились пожары.

 

Уважаемые читатели, если у вас есть интересные истории, связанные с темой православной веры, и вы хотите об этом рассказать, обращайтесь в редакцию или звоните по телефону: 22-373. Пока ещё живы воспоминания, мы должны их сохранить, хотя бы на страницах газеты.